Запад уже давно не твердь и не глыба, а гнойная слизь.

То, что творится сейчас в Европе – это прямое следствие многолетнего и всеобщего попрания самого здравого смысла, самого человеческого естества. Что ж, а между тем, это рано или поздно должно было случиться, ибо любому, кто нарушает фундаментальные социально-экономические законы, приходится платить по счетам. Да, зачастую сие происходит не сразу, нередко платеж этот выглядит как отсроченный и запоздалый, но тем ни менее сама расплата неотвратима.

Неужели кто-то всерьез думал, что страны, в которых логическое и рациональное мышление почти целиком вытеснил разрушающий сознание постмодерн, где царит полный развал института семьи, где легализованы наркотики и однополые браки, а нормальные, естественные отношения между мужчиной и женщиной подвергаются уже чуть ли не открытой дискриминации, могут стоять твердокаменной глыбой вечно? Да нет, духовно Запад уже давно не твердь и не глыба, а гнойная слизь, и окончание эпохи его безраздельного царствования на земле, судя по всему, подходит к концу.

А пока нынешнее положение Евросоюза чем-то сродни положению гитлеровской Германии, начиная со второй половины 1944 года, когда, по сути, борьба ею велась уже не за победу в войне, а за оттягивание своего неизбежного конца.

Да, можно при удачном стечении обстоятельств успеть надуть еще какой-нибудь финансово-спекулятивный пузырь и получить небольшую передышку до тех пор, пока не настанет черед его лопанья. Можно еще различными способами приостановить череду неизбежных банкротств Италии, Испании, Португалии, Ирландии и других стран второго, а то и третьего евроэшелонов. Но все это ситуацию в целом уже не переломит, а будет только лишь означать продление агонии. Единой Европы в том виде, в котором она существует сейчас, скоро не станет. На мировой шахматной доской появятся новые силы, двигать фигуры предстоит другим игрокам.

Но дело все в том, что современный кризис имеет несколько иную природу, и причины его коренятся гораздо глубже, чем хотелось бы видеть большинству. Он, в первую очередь, смысловой, системный. Запад не просто долгое время жил не по средствам – Запад жил все последние десятилетия так, как жить в принципе нельзя. Множество людей всерьез уверовало, будто бы можно вечно сибаритствовать, беря в долг и делая при этом деньги «из воздуха». Что изничтожение собственной промышленности и вынос ее в страны третьего мира, разложение нравственных основ европейских народов доктринами толерантности и мультикультурализма, оголтелая пропаганда алчности, аморальности, паразитизма, разврата – это не преступления против здравого смысла и самой человеческой природы, а лишь приметы новой исторической эпохи.

Западный мир (Западная Европа, в первую очередь, а также отчасти и США) превратился в гигантскую финансовую пирамиду, которая возводилась не за счет подлинного накопления естественного богатства, не за счет вдумчивой и ответственной политики национального развития, а благодаря разным хитроумным и чрезвычайно запутанным финансовым спекуляциям и аферам. Однако деньги сами по себе, не будучи подкрепленными ни золотым эквивалентом, ни объемом реального товарного производства, суть пустые бумажки. Когда в 2009 году долги и финансовые обязательства разоряющихся один за другим банков вынужденно начали взваливать на себя государства, то они просто оттянули крах на два года. Но если в 2008 г. вверх тормашками полетели всемирно известные банки, то теперь та же участь ожидает уже целые страны.

Наиболее дальновидные экономисты, социологи, футурологи как в России, так и на самом Западе еще лет десять назад открыто предупреждали о том, что в условиях выноса реального производства в третий мир, в Китай, Индию, в Малайзию и на Тайвань, те социальные модели государств «всеобщего собеса» (не путать с социалистическими государствами!), которые складывались на Западе всю вторую половину XX века (во многом под воздействием примера СССР, из страха перед красной революцией у себя), долго существовать не смогут. Что катастрофическое падение рождаемости европейских народов (они, в отличие от русских, не вымирают открыто еще только потому, что у них высока продолжительность жизни) и старение населения, в конце концов, приведут к ситуации, когда создавать общественное благо, распределяемое впоследствии между многочисленными категориями пенсионеров и получателей социальных пособий, объективно будет некому. А наплыв на место белых работников азиатов и африканцев засеет Европу замедленными бомбами кровавых межэтнических и межконфессиональных конфликтов столь же густо, как гитлеровский Kriegsmarine в Великую Отечественную своими минами Финский залив.

Зря, очень зря западный мир недооценивал и, по-видимому, продолжает недооценивать Китай, который, в отличие от вырождающейся Европы, судя по всему, готов использовать выпавший ему исторический шанс и бешеными темпами развивает у себя не только современное промышленное производство, но и современные вооруженные силы.

Китайцы умеют терпеть и выжидать, а уж национального высокомерия, спеси и жестокости им не занимать. Для обитателей Поднебесной все некитайцы — варвары. И в разгорающемся кризисе им, по меткому выражению Мао Цзедуна, цитировавшего полководца Сунь-Цзы, достаточно будет лишь «уподобиться мудрой обезьяне, наблюдающей с вершины горы за схваткой двух тигров в долине». Чтобы потом просто спуститься с нее и прибрать к рукам историческое наследие белых.

Но пока еще Европа корчится под ударами кризиса, еще вертится, точно карась на сковородке, и ее политики потихоньку начинают говорить о неизбежных внутренних изменениях, о предстоящем затягивании поясов. Следовательно, придется уповать на свои силы, придется сворачивать безумную гонку потребления и возрождать ценности, прямо противоположные современным: честный труд – вместо праздного безделья; чадолюбие и крепкая семья – вместо разнузданности и разврата; скромность и аскетизм – вместо транжирства и мотовства; ученый и инженер – вместо маркетолога и пиарщика; рукастый рабочий — вместо задастой топ-модели.

Как воздух необходимы иные ценности, иные смыслы. Бьющие набатом колокола Греции сейчас звонят как раз по ним.

Кстати, составленная недавно при участии ведущих немецких и французских политиков концепция переформатирования еврозоны (и, как следствие, самого политического образования ЕС), предполагающая выделение некоего «федерального ядра» (то есть европейской элиты) с последующим низведением по умолчанию всех остальных до незавидного статуса европейцев второго сорта, выглядит, на самом деле, вполне естественной, проистекающей из ценностных установок западнизма. И предложение ввести новую систему управления, когда в органах власти единой Европы принцип «одна страна – один голос» будет заменен на принципиально иной (количество голосов напрямую зависит от объема экономической мощи того или иного государства) – это тоже вполне в духе современного финансово-спекулятивного капитализма. Коему формула управления акционерным обществом (сколько у тебя акций – столько у тебя и голосов) соответствует в гораздо большей степени, нежели принципы прямой демократии.

Западнизм (и «финкап» как одна из форм его проявлений) в самой своей сути всегда делил и продолжает делить людей на сорта, выстраивая общество сугубо иерархическое. Причем данное деление происходит отнюдь не по способностям и не по труду (как поет о том западная пропаганда), а, прежде всего, по социальному и имущественному положению, по национальному происхождению, принадлежности к финансовой элите и т. д.

Так что восточноевропейские страны, ринувшиеся в 90-е сломя голову в «цивилизованный мир», на деле купили билеты для спуска в социальный ад. В этом свете недавнее заявление представителя латышской бизнес-элиты Гиргса Рунгайниса о готовности за 20 миллиардов отказаться от суверенитета выглядит не скандальной клоунадой, а одним из вероятных сценариев спасения из долговой ямы.

Сворачивание в Европе прямой демократии (а предложение ввести «имущественный ценз» при голосовании – это лишь первая ласточка), видимо, неизбежно. Она была возможна в условиях социальных государств второй половины XX века, когда уровень благосостояния европейцев рос. Но не сейчас, когда и непредвзятые исследователи, и просто неплохо знающие Запад изнутри люди в один голос утверждают, что в современной Европе большие массы населения как раз беднеют, а разрыв между ними и все более обособляющимся слоем богатых и сверхбогатых усиливается.

Великая депрессия 20-30-х годов прошлого века (масштаб современных экономических потрясений с ней, кстати говоря, вполне уже сопоставим) вызвала к жизни десятки диктаторских режимов по всей Европе. Тогда тоже все начиналось с кризисов и массового обнищания, закончилось диктатурами, газовыми камерами и концлагерями.

Особенно нелепо в нашей стране выглядят сейчас люди, которые, несмотря на уже наглядно доказанные принципиальные изъяны пока еще существующей европейской модели, продолжают бубнить заклинания о безальтернативности «свободной экономики и рынка» и зазывать нас прямиком на идущую ко дну Атлантиду. Будущей Европе, если она, конечно, сохранится в ближайшие 10-20 лет как совокупность государств именно белых народов, если там не начнется череда межнациональных конфликтов и не возникнут независимые анклавы мусульманских иммигрантов, будет обречена возвращаться к практике государственного регулирования, к созданию своей модели плановой экономики.

Изучать в таких условиях придется в лучшем случае (про худшие говорить не станем – здесь у европейцев выбор весьма широк) не бредни какого-нибудь Фридмана, не «эффективные» реформы «железной леди» Маргарет Тэтчер, а практический опыт русских коммунистов, опыт сталинского СССР с его индустриализацией и борьбой с бедностью. И даже развязав в мире целый каскад гражданско-сепаратистских войн (а многое указывает на вероятность именно такого сценария), Западу от этого все равно уже не отвертеться. Поздно.